Sapiens - Страница 59

Чтобы лучше понять возможности и ограничения бартера, представьте себе, что вам принадлежит яблоневый сад на холме и плоды там растут самые сочные, самые сладкие во всем регионе. Вы трудитесь там изо всех сил, и за сезон обувь рвется в клочья. Вы запрягаете ослика в тележку и едете в ближайший город у реки: сосед говорил вам, что на южном краю рыночной площади живет сапожник, который сшил ему крепкие башмаки – вот уже пятый год держатся. Вы находите мастерскую сапожника и предлагаете ему яблоки в обмен на башмаки.

Сапожник в растерянности. Сколько яблок просить в уплату за башмаки? Каждый день к нему являются десятки покупателей, кто с мешком яблок, кто с пшеницей, кто ведет козу или несет материю, и даже у одинаковых товаров качество разное. А кто-то предлагает не материальные вещи, а свои знания: лечит боль в спине или пишет ходатайство на имя правителя. В последний раз сапожник менял башмаки на яблоки три месяца назад, тогда он взял три мешка яблок – или четыре? Опять-таки, то были кислые яблоки из долины, а эти – первосортный урожай с холма. С другой стороны, те яблоки он взял в уплату за женские башмаки-маломерки, а этому покупателю нужны здоровенные, на мужчину. Еще одно соображение: только что случился падеж скота, кожа сейчас в дефиците. Кожевники дерут за сырье вдвое больше готовых башмаков, чем месяц тому назад. Это ведь тоже нужно учесть, верно?

В экономике, основанной на бартере, и сапожнику, и садоводу каждый день приходится заново сопоставлять относительную ценность десятков разных товаров. Если на рынке продается сотня товаров, то в голове нужно держать 4950 ценовых пар. А если товаров 1000, то 499 500 пар! Как с этим справиться?

Дальше – хуже. Даже если вы ухитритесь вычислить цену пары башмаков в яблоках, это еще не гарантирует покупку. Чтобы сделка состоялась, необходимо согласие обеих сторон. А что, если сапожник не любит яблоки и голова его в этот момент занята мыслями о разводе? Конечно, садовод мог бы найти адвоката, который любит яблоки, и втроем они бы обо всем договорились. А если у адвоката от яблок подвал ломится, а ему бы постричься?

Некоторые общества пытались решить эту проблему, создав центральную обменную систему: все сдают в нее свои товары и услуги, а в обмен получают из распределителя то, что им нужно. Величайший эксперимент такого рода проводился – и провалился – в Советском Союзе. Проводились и более умеренные, более успешные эксперименты – например, в империи инков. Но большинство обществ придумало куда более простой способ осуществлять обмен среди многих «узких специалистов»: были изобретены деньги.

Ракушки и сигареты

Деньги изобретались много раз, независимо в разных уголках Земли. Само по себе это изобретение не требует технологических новшеств, это в чистом виде интеллектуальный прорыв.

Возникает еще одна интерсубъективная реальность, нечто существующее исключительно в коллективном воображении.

Деньги – это необязательно монеты и банкноты. Это все, что люди договорились систематически использовать для обмена на товары и услуги, в чем подсчитывают стоимость всех других вещей. Придумав деньги, люди смогли быстро и легко подсчитывать стоимость самых разных вещей (яблок, обуви, бракоразводного процесса), беспрепятственно осуществлять обмен, в удобном виде хранить излишки. Самая знакомая нам форма денег – монета, кусок металла определенного размера и формы, с чеканкой. Но деньги появились задолго до того, как человек догадался чеканить монету. Многие общества достигли расцвета, используя в качестве валюты ракушки, скот, шкуры, соль, зерно, бусы, ткани и долговые расписки. Каури – раковины тропических моллюсков – на протяжении 4 тысяч лет имели хождение по всей Африке, Южной и Восточной Азии и Океании. Вплоть до начала XX века налоги в Британской Уганде собирали ракушками каури.

В тюрьмах и лагерях военнопленных валютой нередко служили сигареты. Даже некурящие охотно принимали сигареты вместо денег, в них рассчитывалась стоимость всех товаров и услуг. Человек, выживший в Освенциме, описывал лагерную систему цен: «У нас ходила собственная валюта, которую признавали все, – сигареты. Стоимость любого предмета определялась в сигаретах… В “обычное” время, то есть когда кандидаты на газовые камеры поступали в лагерь регулярно, буханка хлеба стоила 12 сигарет, трехсотграммовая пачка маргарина – 30, часы – от 80 до 200, литр спиртного – 400 сигарет!»

На самом деле и сейчас монеты и банкноты – не самая распространенная форма денег. Общая денежная масса в мире в 2006 году составляла $473 триллиона, но на долю монет и банкнот приходится менее $47 триллионов. Более 90 % всех денег – свыше 400 триллионов на счетах – существует лишь на компьютерных серверах. Для выплаты крупных сумм никто не использует банкноты или монеты. Только член преступной группировки покупает дом за чемодан банкнот. И раз уж люди согласились отдавать товары и услуги в обмен на электронные данные, это даже удобнее блестящих монет и хрустящих бумажек – такие деньги совсем не занимают места, их легче хранить и отслеживать.

Сложная коммерческая система не может функционировать без той или иной разновидности денег. В деньгах быстро определяется сравнительная ценность всех товаров и услуг. В денежной экономике башмачнику нужно знать только стоимость различных видов обуви и нет нужды запоминать соотношение цен между башмаками и яблоками или башмаками и козами. И садовод избавлен от необходимости выбирать среди всех сапожников того, который любит яблоки, – деньги-то принимают все. В этом суть денег: их с готовностью берут все и всегда именно потому, что все и всегда их берут, то есть в любой момент деньги можно будет обменять на любую нужную вещь. Сапожник охотно возьмет деньги в уплату за башмаки, ведь за эти деньги он приобретет то, что ему нужно: хоть яблоки, хоть козу, хоть развод с женой.